Вот вопрос, который не задали режиссеру Кириллу Сбитневу на обсуждении его спектакля «Выродок» (18+) по мотивам романа А. Камю «Постороний».

В Доме актера прошел показ спектакля «Выродок» творческого объединения «ОК.НО». Спектакль поставил режиссер Кирилл Сбитнев, в ролях – Глеб Германов и Людмила Исакова. После показа прошло обсуждение спектакля со зрителями. Один из них – Алексей Исаев – написал свои впечатления от увиденного в форме отзыва. «АркА» публикует его с сокращениями.

Так уж вышло, что мне очень интересна тема детерминизма и свободы воли: истинные ли мы хозяева своей судьбы, или действуем по предопределенному сценарию, свернуть с которого нельзя.
В своем романе Камю уделяет особое внимание описанию ключевого события - убийства на пляже. Создается впечатление, что его герой Мерсо находится во власти предопределяющей силы, когда совершает вроде бы немотивированное убийство. Камю убедительно показывает, как всего один шаг может неожиданно стать фатальным.


«Но я сделал шаг, только один шаг. И тогда араб, не поднимаясь, вытащил нож и показал его мне. Солнце сверкнуло на стали, и меня как будто ударили в лоб длинным острым клинком. /…/ Все вокруг закачалось. Над морем пронеслось тяжелое жгучее дыхание. Как будто разверзлось небо и полил огненный дождь. Я весь напрягся, выхватил револьвер...»
(А. Камю. Посторонний)

Если бы герой не сделал этого шага, убийства могло не произойти, ведь тогда араб не вытащил бы и не показал бы нож. Почти у каждого в жизни был шаг или момент, который разделил ее на «до» и «после». Иногда очень фатально.

«По-моему, это несчастье. А что такое несчастье -- известно. Перед
ним все беззащитны. Так вот, по-моему, это несчастье!» - так говорит Селест, друг Мерсо на суде. Точнее, это Камю нам говорит устами Селеста.

«Сейчас меня интересует другое: как избежать механического хода событий, узнать, есть ли выход из неизбежного» - такие вот размышления у Мерсо в камере незадолго до казни. И я глубоко убежден, что нет, выхода нет.

Другая философская тема – абсурд происходящего. Все не только предопределено, но и бессмысленно. «Сегодня умерла мама. А, может быть, вчера – не знаю...». Герой Камю говорит о бессмысленности жизни. А, например, в разговоре со священников оказывается, что что герой не связывает смысл своей жизни и с верой, как это делает его собеседник.

Первая часть спектакля «Выродок», представляющая сюжет произведения Камю, проходит в формате стендапа. Возможно, в этом жанре сложно показать действие сил, которые предопределяют поступки человека, вынуждая сделать тот самый роковой шаг.
В финале монолога Глеб Германов в роли Мерсо цинично произносит: «паф!», а потом еще четыре раза: «Паф, паф, паф, паф». Образ, который создает актер, убедительно оправдывает название спектакля - выродок. Не посторонний, как у Камю, а выродок. Разница очевидна.

Во второй части спектакля начинается режиссерское исследование: почему же герой стал выродком? Вот, например, сцена с напившейся матерью: она уходит, а когда возвращается, видит, что ребенок от тревоги и страха помочился в штаны. Возможно, истоки проблемы Мерсо именно из детства?

Я согласен со зрителями, считающими, что Мерсо, выросший в альтернативной реальности спектакля, стал выродком из-за недостатка эмпатии. Но ведь Мерсо Камю совсем не лишен чувств. Он любит шум города, любит свою мать, хоть признается, что желал ей смерти. Ответ Мерсо священнику в финале произведения позволяет окончательно снять с него обвинение в бесчувственности:

«-Нет, я не могу этому поверить! Я убежден, что вам случалось желать
вечной жизни.

    Я ответил, что, разумеется, случалось, но в таком желании столько же
смысла, сколько в желании вдруг разбогатеть, или плавать очень быстро, или
стать красавцем. Все это мечтания одного порядка. Но священник остановил
меня: ему вздумалось узнать, какой я представляю себе загробную жизнь. Тогда
я крикнул ему:

    -Такой, чтобы в ней я мог вспоминать земную жизнь!»

Бессмысленность – не значит бесчувственность! Мерсо просто очень честен. И за это в обществе - смертный приговор.

За открытой дверью, в которую стучится режиссер, находится как раз мощнейший и почти неиссякаемый источник эмпатии. Если «обнять и приласкать» применительно к эмпатии - это ветрогенератор, то источник эмпатии за открытой дверью - это как очень мощная АЭС.

Да, я имею в виду детерминизм. Ведь если мы никак не можем поступить иначе - а современная наука почти не оставляет другого шанса - то мы должны максимально сочувствовать и помогать всем, кто нас окружает. Они не виноваты, что именно так себя ведут, и наши достижения - это всегда лишь удача, как и наши несчастья - исключительно неудача. Поэтому самое разумное, что мы можем сделать, это перестать кричать в бездну, а просто сесть всем вместе за общий круглый стол, может быть, налить чая или кофе и подумать, как бы нам всем вместе затащить этот чертов камень на гору.  И мы можем помочь тем, кому очень тяжело - они не притворяются и не отлынивают, их, действительно, без нашей помощи придавит этим камнем. Мы можем тащить вместе!
Собственно, почти это и предлагает Камю Сизифу - не лгать себе, избавиться от иллюзий, и в этом найти счастье. Детерминизм можно использовать как один из инструментов освобождения от иллюзий, а эмпатия - это и следствие, и побочный эффект. 

В спектакле «Выродок» невероятно мощная концовка. Мерсо всматривается в бездну, а бездна (зрители) всматривается в Мерсо. Бездна молчит, он разворачивается и продолжает свой единственно возможный путь по рельсам, проложенным только для него. Меня это невероятно потрясло. Возможно, впечатление было бы сильнее, если бы был еще вид сверху, когда мы бы увидели одинокого человека, идущего по дороге судьбы - ни вправо, ни влево не свернуть, хоть вокруг огромное пространство. Это хорошая метафора иллюзии выбора, самой мощной в нашей жизни...

Землемер Кафки стремился попасть в Замок - символ Абсолюта. Глеб-Мерсо в чёрной шапочке, всматривается в бездну, тоже в поисках Абсолюта. Поневоле возникает связь между предтечей абсурда и одним из его родоначальников. Опыт спектакля по мотивам философского произведения уже есть, есть и попытка диалога с автором. А «Замок» Кафка не закончил, поэтому режиссёрская концовка была бы хорошей интригой... В общем, из Глеба получился бы хороший Землемер. Из Людмилы Исаковой - Ольга, а Ксения Коган могла бы стать Фридой.

Спасибо за спектакль!

P.S. Возможно, в режиссерских сценках я чего-то не увидел, и тоже стучусь в открытую дверь. Программки все же не хватало, на мой взгляд. Надеюсь, что традиция обсуждений продолжится!