Музыковед Лариса Сураева разговаривает с дирижером Музыкального театра Натальей Настенко.

Текст: Лариса Сураева , фото: М.Никитин

Пианистка Наталья Настенко много лет работала в Музыкальном театре концертмейстером, но в 2023 году окончила магистратуру Петрозаводской государственной консерватории им. Глазунова по специальности «оперно-симфоническое дирижирование». С 2022 года она дирижирует спектаклями Музыкального театра. «АркА» узнала, что думает о своей профессии единственная в Карелии женщина-дирижер театрального симфонического оркестра.

– Почему вы взяли в руки дирижерскую палочку?

- Это предложил Кирилл Симонов, главный балетмейстер театра. Потом мне позвонил репетитор балета Алексей Зарицкий и тоже спросил, не хотела ли бы я попробовать себя в качестве дирижера. Первой реакцией было: «Да вы с ума сошли!». Стали узнавать, может ли Петрозаводская консерватория предложить мне какую-то программу обучения в этом направлении. Дело в том, что я уже прошла все ступени обучения в этом учебном заведении, включая аспирантуру, но оказалось, что по новой системе образования я еще могу учиться в магистратуре.

– Есть какая-то специфика в обучении женщин-дирижеров?

- Женщина ты или мужчина – никакой разницы не имеет. Дирижер есть дирижер. Он выполняет определенные функции на этом месте, делает определённые вещи, которые нисколько не зависят от пола.

– Страшно было идти учиться на дирижера? Чего было больше, страха или интереса?

- Это страшно интересно! Я помню, как мой педагог велел взять «Баркаролу» из «Времен года» Чайковского (произведение в оригинале фортепианное), представить там разные инструменты и продирижировать. Показал, как. «В следующий раз будешь сама дирижировать». Помню свой ужас – он так здорово все показал, а я ничего не умею, палочка трясется. Потом он сказал: «Я сразу увидел, что ты - дирижер».

– Помните, как вышли впервые к оркестру театра?

- Так получилось, что меня как дирижера никто не представил. Обычно всегда есть представление: вот дирижер, он сегодня работает по такой-то причине… А я просто пришла, встала за пульт, поздоровалась со всеми и начала репетицию. Очень хорошо помню свой первый взмах!

– Какой спектакль был первым в работе дирижером?

- Балет «Вальпургиева ночь». Музыка не сложная, благодатная для первого раза. Балет состоит из семи номеров, простых по форме, по фактуре – в общем-то можно было сильно не волноваться (это не «Щелкунчик» и не «Спящая красавица»!) и получить удовольствие.
Не скрою, что спектакль – это стресс. Весь мой опыт получен здесь, в театре, с профессиональным оркестром, что с дирижерами, которые учатся и потом выходят к оркестру, случается редко. Как правило, обучение предполагает практику в консерватории со студенческим оркестром, у тебя много репетиций, педагог наблюдает за тобой, делает замечания...Меня же сразу отправили сюда, в театр.

– Сколько сейчас у вас спектаклей в репертуаре?

- Шесть балетов, не считая «Половецких плясок» из «Князя Игоря». Из опер – «Моцарт и Сальери», сокращенный вариант «Евгения Онегина». Недавно появились оперетта «Летучая мышь» и опера «Дидона и Эней».
Всё началось с балета, поэтому меня и ставят больше на балетные спектакли. С другой стороны, я знаю оперные спектакли нашего театра как концертмейстер, поэтому мне, наверно, проще: музыка у меня «в руках».

– Чисто физическое удовольствие от дирижирования есть?

- Да, конечно. Через твое тело проходит огромная масса звучания – это здорово! Поначалу руки очень болели. От волнения зажимаются мышцы, за этим нужно следить. Педагог учил, что нужно следить за свободой аппарата.

– Говорят, что некоторые дирижеры за время спектакля могут даже похудеть!

- Для меня дирижирование еще не так привычно: репетиция, на следующий день спектакль – это тяжело. Помню, в какой-то раз после «Дон Кихота» я утром пришла играть балетный урок, и мне сказали: «Что-то ты похудела…» Это все спектакль! Наверно, пара-тройка килограмм точно уходит.

– Есть у дирижера какая-то физподготовка, упражнения для тренировки?

Себя нужно всегда приводить в порядок, потому что будет потом чревато…. Очень полезный способ работы – ставить камеру и потом смотреть на себя во время спектакля. Делать упражнения на то, чтобы почувствовать свободные руки, чувствовать части руки, чтобы они работали в правильном режиме.

– Обязательно дирижировать на спектаклях палочкой?

- Нет, не обязательно. Я так считаю: это своего рода традиция, выглядит красиво, ну и палочка показывает более точно. Палочку держит рабочая рука (она может быть и левой) – та рука, которая держит пульс, и она должна показывать точно.
Бывают дирижеры, которые от нее отказываются. Кому как удобнее. Это может и от музыки зависеть: если музыка плавная, текучая, палочка не обязательна, а где четкий ритм, нужна. Даже в процессе спектакля дирижер, бывает, где-то откладывает палочку, а потом снова берет.

– Что нужно делать днем, если вечером предстоит спектакль?

- Самое главное – нужно очень хорошо выспаться, чтобы было много сил. Спать, не ставя будильник, выключив телефон, выставив кошку в другую комнату, чтоб никто не беспокоил. Тогда будет и хорошее настроение, и все пройдет отлично.

– За сколько часов приезжаете в театр день спектакля?

- Вот тут как раз и проявляется разница между мужчиной и женщиной! Я прихожу примерно за три часа, чтобы мне сделали прическу – до артистов, которые приходят чуть позже. Потом я начинаю все повторять – пока нет автоматических вещей, мне надо вспомнить, что и как я делаю. Может быть, когда сто раз продирижирую «Щелкунчика» или «Дон Кихота», повторять уже не будет нужно. Но пока я каждый раз настраиваюсь.

– Как вы выбираете сценический наряд?

- В идеале должен быть женский фрак, он более изящный… Но у меня его пока нет, нужно сшить. Дирижер, не скроем, - мужская профессия, но женщина не должна терять обаяния. Улыбка, красивая прическа – и пиджак, брюки, как правило, темные, черные. Платья и юбки я не понимаю и не принимаю. Туфли должны быть на небольшом каблуке, в них и стоять устойчиво, и выходить на поклон хорошо.

– Кстати о поклонах. Мужчину-дирижера на поклон выводит исполнительница главной партии, а кто выводит вас? Традиция сохраняется или стереотип нарушен?

- В последний раз на «Тщетной предосторожности» меня вывела Юки (Юки Окоти, прима-балерина, – ред.). Чаще всего мужчины выводят, солисты… Так логично.

– Как удерживается концентрация, когда дирижируешь балетом? Ведь надо смотреть и на оркестр, и на танцовщика?

- Некоторые балетные дирижеры слишком редко смотрят на сцену. А надо! Михаил Александрович (Синькевич, главный дирижер Музыкального театра РК, - ред.) мне поставил цель: «Вы должны выучить спектакль наизусть и быть свободной в материале, «купаться в нем».
Когда в спектакле звучит «моторная» музыка и танцует кордебалет, тогда можно и отвлечься от сцены. Но на вариации солиста – предельное внимание, и оркестр это знает, ловит каждое движение дирижера.

– Кто подходит поздравлять после спектакля?

- Как правило, артисты – танцовщики, певцы. Наталья Васильевна Гальцина (руководитель детской балетной студии театра, - ред.) после балетов часто подходит. Елена Геннадьевна (Ларионова, директор Музыкального театра РК, - ред.), режиссеры, репетиторы….
Страшен тот момент, когда спектакль закончился и ты заходишь за кулисы. Ты будешь бит! Сразу скажут все, не приукрашивая. Недавно мне сказали: «Первый акт был ужасный, второй нормальный» – и ты после таких слов идешь на поклон и улыбаешься!

– Какой самый страшный сон дирижера?

- Завтра тебе дирижировать спектакль, которого ты не знаешь совсем. Или партитура потерялась. Такие случаи и вправду случаются. Мне рассказывали про театральные интриги: раньше могли спрятать партитуру и, пожалуйста, дирижируй наизусть.
Когда что-то «сыплется» – разошелся оркестр, солисты не вступили – сразу холодок по спине, но всегда есть возможность исправить, показать вступление следующему солисту. Но такие моменты страшны. Форс-мажоры случаются. И это еще минус килограмм к обычной потере веса на спектакле…

– Были ли на спектаклях не страшные случаи, а смешные? Или спектакль – дело серьёзное?

- Серьезное – это правда. Но смешной случай вспомнился. Я дирижировала «Дон Кихота». В театре был Михаил Александрович Синькевич, и он прямо по ходу балета в перерывах давал мне советы. И вот перед третьим актом он об одной из вариаций сказал: «Это надо дирижировать бровями». И показал, как. Музыка в том эпизоде настолько элегантная, что просто движениями рук с палочкой не обойтись. И я, прямо во время спектакля, давай пробовать новую «технику»!
Не знаю, как это выглядело со стороны, но точно помню, что ауфтакт (дирижерский взмах, предшествующий начальной доле звучания, - ред.) при этом получился какой-то невнятный. Потом балетные мне сказали: «Зачем вариацию загнала»? «Я новую технику пробовала!» Теперь брови использую с осторожностью.

– Кумиры среди дирижеров есть? На кого равняетесь?

- Обожаю Клаудио Аббадо. Очень люблю Герберта фон Караяна, Зубина Мету, вообще дирижеров «старой плеяды». Из наших – Темирканов, Светланов, Мравинский… Великие люди, мимо них никак не пройти. Замечательно, что есть много записей, можно смотреть и учиться.

– Музыкальная мечта у вас какая?

- Я очень люблю Чайковского, хотелось бы взять все оперы, которые идут у нас. Рано или поздно, может быть, и до «Пиковой дамы» дорасту. В юности я «заслушала до дыр» пластинку с Шестой симфонией в исполнении Мравинского – там сделана каждая деталь, музыка вжилась в мою душу, хотела бы прийти к такому репертуару. Конечно, Пуччини – в моем «топе» он идет сразу после Чайковского: «Мадам Баттерфляй», «Сестра Анжелика и «Джанни Скикки». Из современных сочинений интересно было бы попробовать «Алису» Подгайца, произведения Прокофьева, Шостаковича, Щедрина.

– Юрий Темирканов говорил, что главное качество дирижера-мужчины – сила. Арсений Щупляков сравнивал дирижера с полководцем. Как вы могли бы описать дирижера одним словом?

- Я бы сказала - вдохновитель. Мой личный идеал – дирижер, который не просто руководит процессом, а сам является музыкой. Своим телом, своим видом показывает музыку, все характеры, находится в каждом из образов, который создают артисты, входит во все роли сразу.

– А есть любимая история про дирижера или от дирижера?

- Мне нравится, как говорил о профессии дирижер Риккардо Мути. Его речь можно найти в интернете, она длился минут десять. По его словам, фантазия композитора остается на бумаге, а звуки создают певцы и оркестранты. Что остается делать дирижеру? Задавать ритм, делать красивые жесты руками, стараться выглядеть воодушевленно, поднимать голову в притворном порыве вдохновения – вот и все. Но нет, задать ритм может любой, а вот как суметь извлечь из душ музыкантов музыку, извлечь чувства, а не ноты. Это умение делает профессию дирижера самой сложной в мире: у него есть идея, которую надо выразить руками, она должна пройти через инструменты оркестра, голоса певцов и дойти до публики. Путь очень долгий. Он считал, что сам он находится где-то в середине этого пути и никогда не доберется до другого берега. За нотами скрывается вечность, а, значит, Бог. А мы слишком малы перед лицом Бога.