Спектакль «Станционный смотритель» по повести А.С. Пушкина Акмолинского областного русского драматического театра из города Кокшетау (Казахстан) прошел в Петрозаводске в рамках V Фестиваля русскоязычных зарубежных театров «Театральная осень. Играем классику», и возможность увидеть этот спектакль стала для зрителей подарком.

В инсценировке и постановке Тимура Кулова историю Самсона Вырина рассказывает не Иван Петрович Белкин, а лошади, и это, с одной стороны, очищает её от хрестоматийности, позволяет увидеть по-новому и снимает лишний пафос, а с другой – даёт повести вневременное, бытийное звучание. Лошади в разных культурах являются фундаментальным архетипом, они подключены к силам природы, как символ верности, времени и вечности.

На сцене мир лошадей и мир людей противопоставлены друг другу. Надёжность и незыблемость стойла контрастирует с хаосом и суетой почтовой станции. В сценической реальности нет и не может быть лоскутных покрывал, занавесок и герани, Самсон Вырин и Дуня живут буквально «на чемоданах», символе сиюминутности и неустроенности. Во всяком случае, именно так видят их жизнь кони. Медленно и лениво жуя свою жвачку, смотрят с арьерсцены отставные почтовые лошади сквозь бивак Выринской станции на нас, сидящих в современном зале людей.

В спектакле Тимура Кулова выразительный пластический и метафорический театральный язык и сложная архитектоника: люди играют лошадей, которые играют людей. Причём, играя лошадей, актёры живут подробно – в отличие от персонажей повести, в которых проглядывает лошадиное начало – они отфыркиваются, стучат копытами и т.д. – и которых лошади изображают более общо. До ухода Дуни, до состояния пустоты в душе и жизни Самсона Вырина лошади на заднем плане постоянно находятся в стойле. Выходя вперёд, они играют свой фрагмент и снова возвращаются: жуют, отгоняют мух, перетаптываются с ноги на ногу, разминаются. Они – живой фон этой истории, и наблюдать за детальным существованием артистов на заднем плане увлекательно. Так, пока на переднем плане идёт действие, стойло становится для старой гнедой кобылы даже балетным станком.

История начинается с того, что в конюшне, где, скучая без работы, стоит четвёрка лошадей, появляется ещё один конь, дающий начало этой постановке. Почтовый тракт закрыт, станция упразднена, а лошадей оставили: они вспоминают минувшие дни. Молодая кобылка выходит на авансцену и становится приехавшей барыней – бывшей Дуней (Оксана Науменко), а старая гнедая лошадь – Женой пивовара (Нургуль Джунусова), который теперь живёт в бывшей почтовой станции.

В первое мгновение Дуня-Науменко проявляется как настоящая аристократка, она свысока общается с простолюдинкой. Но потом зрители отмечают, что барыня прекрасно умеет обращаться с лошадьми: подходит к молодому соловому жеребчику (Анатолий Егорин), похлопывает его по шее, и он успокаивается и начинает пить. Многочисленные образы Егорина – это яркие, точные зарисовки. Он играет все функциональные роли: всех проезжих – от ямщиков до гусаров, бродягу, привратника и других. И каждый раз точно перевоплощается, используя простые актёрские приспособления. Так же чётко выполнены и роли Доктора и Жены пивовара Нургуль Джунусовой.

Когда барыня собирается на могилу отца и надевает сапоги и жилет, то превращается в наивную юную Дуню, то есть, структура роли становится ещё сложнее.

На авансцену выходит главный герой - крепкий и выносливый битюг вороной масти, играющий Самсона Вырина (Владимир Овчинников). Дочь свою Вырин любит безмерно: между ними та безмолвная игра взглядов, жестов и движений, которая бывает у очень близких людей. Самсон-Овчинников контролирует внутренний хаос с помощью пословиц: каждое утро начинается с «кто рано встаёт – тому Бог подаёт», и день за днём катится с рыси в галоп под округлые народные сентенции. Летают чемоданы, летают монетки от приезжих, расторопная Дуня всё успевает, и на каждую монетку отца у неё приходится пять. И каждый вечер они складываются в чемодан и копятся – возможно, той же Дуне на приданое.

Но, когда все дневные дела переделаны и пословицы иссякли, снова наступает 26 августа 1812 года – самое кровопролитное из однодневных сражений… И Вырин-Овчинников помнит об этом, и Дуня должна об этом помнить.

В этот странный, но пока устойчивый мир врывается, размахивая нагайкой, ротмистр Минский (Тимур Валиев), которого играет породистый орловский рысак. И на краткое время в домике смотрителя устанавливается зыбкое подобие Эдема: проблемы решаются сами собой, у Вырина появляется помощник, собеседник и собутыльник, а Дуня словно открывает в себе новые чувства – вплоть до обоняния. Именно тогда с арьерсцены приносят ведро с ярко-красными яблоками – первым цветовым пятном сценического мира спектакля: их будут есть лошади, изображая, как пьют Вырин с Минским.

А потом мир рушится. Чемоданы падают, конюшня пустеет. И у Вырина-Овчинникова остаётся последний способ упорядочить хаос: он надевает мундир Измайловского полка, фуражку с красным околышем, в которой страшно мёрзнут уши, и под организующий ритм барабана-чемодана отправляется в Санкт-Петербург.

Главная мизансцена спектакля решена Тимуром Куловым по диагонали. Между отцом и дочерью натянута нить, на которой болтается Минский, но оба они смотрят сквозь него. Вырин-Овчинников идёт к дочери и готов принять её обратно: он раскрывает объятья и до какого-то момента верит, что она упадёт в них. И на обращённом к зрителям лице крупного артиста за мгновения последовательно отражается смена нескольких эмоций, и читать по нему можно, как по книге. Самсон видит, как Дуня прыгает на закорки Минскому точно тем же движением, что она когда-то прыгала на закорки к нему, и на лице его такая боль!

У Кулова между отъездом Дуни и её возвращением проходит больше времени. Но не дольше, чем живут лошади. То, чего ждал и желал Самсон, произошло – Дуня-Науменко вернулась. И в конце из обмолвок лошадей, которых всё не запрягают и не запрягают, мы понимаем, что барыня с тремя барчатами приехала сюда навсегда. Сначала она убегает от военного-отца к военному-мужу, но, в конце концов, убегает и от него: возможно, как раз началась Крымская война.

Эпилог меняет масштаб этой истории. Мы, сидящие в зале зрители, вместе с Дуней читаем письмо Самсона Вырина, где он рассказывает, как закапывал мундир и барабан… И полная символов небытовая история вырастает до жанра притчи.

Фестиваль русскоязычных зарубежных театров «Театральная осень. Играем классику» предоставляет зрителям возможность увидеть спектакли не только разных стран, но и разных жанров, тем самым давая некий срез современной театральной жизни.

Напоминаем, что «Арка» проводит конкурс зрительского отзыва.

Дорогие зрители и читатели «Арки»! Вы представить не можете, как важны и интересны для нас ваши отзывы на спектакли, как интересно их читать. До 20 сентября включительно каждый может прислать отзыв на любой спектакль фестиваля в сообщения группы АркА - журнал о культурных событиях. Лучшие отзывы будут напечатаны на страницах журнала, а автор самой интересной и оригинальной оценки будет награждён помимо публикации ещё и памятным призом от редакции.