«Все равно, где ты живешь, если у тебя есть желание читать и заводить дружбу»

В Петрозаводске Вадим Жук оказался по делу – приезжал на премьеру спектакля «Приключения Муравьишки» в Музыкальном театре Карелии. Он – один из авторов спектакля, сочинил стихотворную драматическую основу постановки.

Вадим Жук – поэт, сценарист, актёр, теле- и радиоведущий. Снимался в фильмах Александра Сокурова, Игоря Масленникова, Владимира Хотиненко и других. Руководил театром-студией «Четвёртая стена», спектакли которого демонстрировались по Центральному телевидению. Автор большого количества капустников. Вел радиопередачи «Слушать подано!» на Радио России, вёл совместно с Михаилом Жванецким передачу «Простые вещи» на РТР. Был художественным руководителем и ведущим фестивалей «Золотой Остап» и «Весёлая коза».
В день премьеры Вадим Жук согласился встретиться с друзьями, почитателями его творчества и просто со зрителями. Были стихи, воспоминания, шутки. Некоторые истории мы записали для читателей.

Про Национальный театр Карелии

Я не случайно заговорил с вами на божественном финском языке, которого в свое наслушался прилично. Моя жена Оля в начале 1970-х годов была главным художником в Национальном театре. Я с наслаждением вспоминаю отличных актеров того времени, спектакли. Я застал поколение финских актеров, которых советская власть хитро выманила из Канады, пообещав райские горы. Это были блестящие, красивые, свободные люди: Генри Роутту, Вилье Веса. Они играли на благородном финском языке. Это был язык, сохранившийся с дореволюционных времен. Они играли классику, комедии Майю Лассила и другие.

Я даже был в штате Финского театра! В июне 1972 года театр поехал на гастроли в Коми ССР. Меня взяли, потому что я не расставался с женой. Я стал монтером связи, радистом. Тогда зрителям выдавали наушники, чтобы они могли слышать перевод. Вот мы приезжаем в Ухту, шахтерский город. Зрители не то что первый раз в театр, кажется, что первый раз в помещении. Могучие прекрасные шахтеры. Пьяные, потому что спектакль был целевой. Спектакль играли «С вечера до полудня». Я приколотил все розеточки, куда вставлялись вилки от наушников, к полу. Один шахтер опоздал, сидел, не понимал слов и вдруг вырвал провода и поднес к ушам два штепселя.

С Финским театром связаны мои самые счастливые дни. Олька наделала много спектаклей. Я помню Лидочку Сюкияйнен, помню ансамбль «Манок» и песню про лошадку и другие. Это мое пространство. Может, и в мире нет больше такого пространства, так сильно связанного с памятью о моей прекрасной художнице, моей первой жене.

Про Александра Ширвиндта

Сегодня печальное настроение – умер Шура Ширвиндт. Мастер отечественного капустника, помимо всей прелести своей огромной натуры. Мы с ним очень дружили. Посвящу сегодняшнее выступление памяти прекрасного Шуры. Нет, у меня нет такого: «Господи, за что ж ты отбираешь лучших?» Чего не отобрать-то? Шуре - 89 лет, это вполне логично. Болел, тяжко болел. Прибрал его Господь, чтобы он веселил ангелов. Человек уникального остроумия. Таких у меня друзей всего трое – Миша Жванецкий, Гриша Горин и он. И все.

Про Москву

Я привык к Москве, отучился от детского противопоставления Ленинграда и Москвы. Это все равно, где ты живешь, если у тебя есть желание читать, заводить дружбу и не бросать ее по пустячному поводу. Два превосходных города. И я воистину очень люблю Петрозаводск. У меня есть тут подружки – актрисы. У меня масса друзей в Вологде, прорва друзей в Нижнем Новгороде, появились друзья в Екатеринбурге. Это моя радость, мой волшебный круг, из которого меня можно выдрать только как гнилой зуб из челюсти.

Про стихи

Начал я писал стихи в начале этого невеселого столетия, когда не стало моей жены. Тогда во мне проснулось лирическое чувство. Я пишу каждый день стихи. Иногда по два.

Зачем я приехал сюда сейчас? Не только из любви к прекрасному городу. Я написал ряд мюзиклов, они идут в московских театрах. Написал продолжение «Веселых ребят» с Максимом Дунаевским, с Сашей Журбиным – оперетту «Чайка», «Шинель», спектакль «Русское горе». Только что закончил «Капитанскую дочку» для театра «Комедианты». В Петрозаводске сегодня была премьера мюзикла на мои слова. Написал музыку Роман Львович. Я получил очень большую радость от работы с ним. Дети остались довольны, увидев обаятельно -авантюрную яркую и веселую историю. Есть немного композиторов, которые умеют делать смешное. В Петербурге был театр «Кривое зеркало», где работал композитор Эренберг. Отец артиста Владимира Эренберга. Он умел писать смешное. Написал знаменитую оперную пародию «Вампука». Мне приятно сказать, что Роману это тоже дано.

У меня есть сборник стихов про любовь. Все, что делается, - про любовь. Только это и греет и мужчину, и женщину.

Про Чижика-Пыжика и Резо Габриадзе

Я в Петербурге «пробил» несколько городских скульптур. Я дружил с Резо Габриадзе. Однажды мне звонит Резо и говорит: «Вадим, я придумал идею, приходи ко мне». Я приехал к нему на Васильевский остров, где он тогда жил. Он сказал, что будет справедливо поставить на берегу Фонтанки Чижика-Пыжика. «Он должен быть такой лысый, маленький, как ты да я. Как котлетка» И я с этой идеей пошел к официальному руководству «Золотого Остапа», а потом заручался бумажками от начальства: Собчак, глава Центрального района, главные художник и архитектор. И все у меня получилось. Резо вылепил этого Чижика, и мы стали искать место, куда его ставить.  Сначала Резо важничал: «Я хочу, чтобы он был такой урбанистический, чтобы его было видно с Аничкова моста у следующего моста, который рядом с цирком». Я со всем соглашался. Мы пошли смотреть и вдруг – простите мне такие страшные вещи – лед принес покойника, немолодого спокойного мужика. А Резо страшно суеверный. Он закрестил все вокруг, напугался и сказал, что никогда в жизни там ничего не поставит. И наш архитектор Вячеслав Бухаев придумал поставить его там, где он сейчас и стоит – недалеко от Михайловского сада, рядом с Пантелеймоновским мостиком с видом на Инженерный замок. Вид, кстати, один из лучших в мире.

Я придумал, как открыть памятник. Придумал, что из вод Фонтанки вылезет водолаз и разобьет маленькую бутылку о парапет. Водолаз Володя вылез и все удачно сделал. Оркестр пожарных сыграл тему Белочки из оперы Римского-Корсакова: та-да-та-да-та-да-та (мелодия чижика-пыжика, - прим. авт.). Белла Ахмадуллина и Андрей Битов торжественно сняли простынку с чижика. А по дороге Резо чуть не умер от ужаса. На углу Моховой есть Пантелеймоновская церковь, и на ней как раз меняли крест! «Вадим, давай не будем!» Резо был всегда ребенком.  Одно время он руководил Театром кукол Образцова. Звонит: «Вадим, я встал за руль «Титаника»».

Идея поставить памятник Носу майора Ковалева была моей. Нос сделал Резоша. Мы отдали его в отливку. Витя Белевич хотел заплатить Резо за работу, но тот мне: «Вадим, не пачкай меня деньгами!» Через полчаса: «Вадик, сколько Витя хотел дать?»

Про Довлатова

Я познакомился с Сергеем Довлатовым в доме Якова Друскина. У него собиралась тогда передовая молодежь. Я тогда пробовал писать эстрадные песни с композитором Яшей Дубравиным. И к нему же ходил и Сережа. И вы знаете, у меня не получилась карьера с написанием эстрадных песен. А у Довлатова получилась! Он написал чудную песню, которая стала лауреатом премии Ленинского комсомола, - «Мне город протянул. ладони площадей, желтеет над бульварами листва». Потрясающая пошлятина. Однажды я обыграл Сережу и написал песню лучше, чем он. Получилась редкая дрянь. Туда вошли и две строчки из сережиного текста. Это была песня о сильных людях, про моряков. Его строчки: «В море такая норма – за ночь четыре шторма». Хорошие строчки.

Про композитора Валерия Гаврилина

Он был гением, прекрасным человеком, очень добрым и пьющим. Его музыка всегда была потрясающей. Чего стоит один галоп в «Анюте» – сказочная музыка. Самая памятная встреча с ним у меня произошла на Моховой. Проходим мимо рюмочной. «Зайдемте?» Но я не мог, не хотел «развязывать» человека. «Нет!» Идем дальше, разговариваем об искусстве. На углу Пестеля было заведение «У полковника Пестеля», там коньяк наливали. «Может, к полковнику?» - «Нет, Валера». Дальше – к Мухинскому училищу. Неподалеку от него разливали вино. «Может, зайдем?» - «Нет, Валера». И, наконец, на самом углу следующей улицы показался пивной ларек. «Может, пивка?» - «Пивка можно!»  А вообще я просто шалел: какая могучая гармония всегда была в этом композиторе.

Вообще жизнь подарила мне много радостных и хороших встреч. Наверное, потому что я сам – положительный человек.